Вход в систему

Блог пользователя Laege

Калинкинская больница. Часть 4

ИллюстрацияПосле масштабного обновления к 1833 больница подошла, имея 340 кроватей – 140 мужских и 200 женских. Но этого количества коек также стало систематически не хватать. Так, 15 марта 1835 на имя царя было подано прошение от некоего доктора Сведеруса о разрешении открыть частную больницу для лечения больных сифилисом.

Обосновывая своё прошение, он пишет: «Сколь ни превосходно учреждение в Санкт-Петербурге Калинкинской больницы, но частый отказ в принятии туда обнаруживает недостаток 340 кроватей».

В этом же году секретарь управления «учреждений императрицы Марии» Вилламов ходатайствует о том, чтобы временно принимать больных сифилисом в другие больницы. В своём письме в Попечительный Совет он указывает: «…в Калинкинской больнице не только все места заняты, но нарочитому числу больных за неимением мест в приеме отказывается».

В 1835 по городу было отказано 5 тыс. больных. Некоторую часть больных принимали Обуховская, Петропавловская и принадлежащая Калинкинской добавочная временная женская больница.

Калинкинская больница. Часть 3

ИллюстрацияК началу XIX века больница подошла, имея мужское и женское отделения по 30 коек. Штат больницы состоял из штаб-лекаря, двух лекарей, двух подлекарей, ванщика, кастелянши. Круглосуточно дежурили лекарь, подлекарь, 4 надзирателя в мужском отделении и 4 надзирательницы в женском.

В 1803 больница перешла в ведомство Приказа общественного призрения, который расширил больницу до 130 коек (70 мужских и 60 женских) для больных венерическими болезнями и закрыл родильное отделение. Некоторые время больница продолжала называться секретной, но вскоре это упразднили.

Одной из причин было право на анонимность, чем пользовались преступники, избегающие правосудия. Кроме того, с поступающих больных стала взиматься плата за лечение. Эти меры отрицательно повлияли на поток больных - добровольно в больницу приходили всё реже и реже. 

Калинкинская больница. Часть 2

ИллюстрацияСанкт-Петербургские больницы неоднократно упоминаются в литературе. Чаще всего упоминания удостаивается Обуховская больница, открытая в 1780, одна из старейших городских больниц. Так, в «Пиковой даме»: «Германн сошёл с ума. Он сидит в Обуховской больнице в 17-м нумере, не отвечает ни на какие вопросы и бормочет необыкновенно скоро: «Тройка, семёрка, туз! Тройка, семёрка, дама!..». Согласно В.И. Далю жёлтый дом, как синоним психиатрической клиники, происходит от жёлтого цвета окраски Обуховской больницы в Петербурге. В этой больнице закончил свою жизнь Левша: «Тогда один подлекарь сказал городовому везти левшу в простонародную Обухвинскую больницу, где неведомого сословия всех умирать принимают. Тут велели расписку дать, а левшу до разборки на полу в коридор посадить». 

Упоминание о первой дерматовенерологической больнице не столь многочисленны, но несомненно более яркие. Самое заметное и полное упоминание, можно сказать, практически посвящение первым десятилетиям её существования, описано в поэме «Елисей или раздраженный Вакх» (1769-1771) поэта XVIII века В.И.Майкова.

Калинкинская больница. Часть 1

ИллюстрацияОдной из первых гражданских и первой дерматовенерологической больницей в России была Калинкинская больница Санкт-Петербурга. Её появление стало ответом на необходимость сдерживания венерических болезней и оказания медицинской помощи заболевшим. 

За несколько веков до этого «французская болезнь» получила широкое распространение в России, похоже причиной этого были, как и в других странах, военные действия. В собрании дипломатических сношений России с Польшей имеются данные о том, что послу Мамонову 30 мая 1499 вместе с другими поручениями было приказано узнать про сифилис: «Память Ивану Мамонову. Пытати ему в Вязме князя Бориса, в Вязму кто не приезживал ли болен из Смоленска тою болестью, что болячки мечутся, а словеть Францозска, а будто в вине её привезли; да и в Смоленску о том опытати, ещё ли та болесть есть или нет: да о том к Великому князю отписати, да и в Вильне о том пытати, есть ли ещё та болесть или нет».

Сан-Галликано

ИллюстрацияВ 1722 в бреве папы Иннокентия XIII врачу и священнику Эмилио Лами было поручено лечить в хосписе Сан-Галла, которым тот заведовал, страдающих от проказы, чесотки и заразных лишаёв. С этого момента у Лами появилась возможность развить свою склонность к заботе о здоровье, изучая и экспериментируя с рядом методов лечения.

Благодаря своему благотворительному духу он привлекал отовсюду множество страдающих людей, которые находили в особых мазях облегчение своим обезображивающим кожным заболеваниям. Успех его работы и рост числа пациентов, обращающихся за лечением, убедили его преобразовать хоспис в больницу Сан-Галликано, кроме того, обстоятельства весьма способствовали этому.

Хотя в XVIII веке в Риме было несколько больниц, ни одна из них не обслуживала больных такими болезнями, которые считались очень заразными и, следовательно, относились к группе высокого риска. Часто таких больных избегали или оставляли на произвол судьбы. Поскольку Рим готовился к приёму паломников, папа попытался создать санитарное сооружение для этих больных.

На встрече с кардиналом Коррадини, который позже стал покровителем новой больницы, было решено осуществить проект у площади Пишинуле. В первоначальной больнице было 40 коек и 2 алтаря, и мужчины, и женщины могли рассчитывать на приют и лечение, часть затрат должны были компенсировать благотворительные фонд.

Больница Шарите. Часть 2

Иллюстрация. Шарите 2В начале XIX века Пруссия претерпела множество реформ (т.н. реформы Штейна и Гарденберга), которые в т.ч. затрагивали систему образования. В 1810 в Берлине был основан университет, который сегодня носит имя главного проводника реформы образования, министра образования Вильгельма фон Гумбольдта. Деканом медицинского университета назначили придворного медика и врача Шарите Кристофа Вильгельма Гуфеланда, осуждавшего практику чрезмерного кровопускания и призывающего переосмыслить возможности самовосстановления в человеческом организме. 

К этому моменту положение дел в Шарите было очень далеко от идеального, но во всяком случае лучше, чем в минувшие десятилетия. Во время перестройки больницы в конце XVIII века исчезает первоначальный чумной дом, появляются новые многоэтажные здания, больницу покидают нищие и бездомные, а также её стены покидают военные врачи.

Теперь это исключительно больница, где лечение проходит в соответствии с научными стандартами. Даже с психическими больными обходятся, как с больными, которым можно помочь. Однако у новопостроенного Шарите есть один недостаток - санитарные условия были все ещё были далеки от желаемого. Хотя жалобы на них не прекращались, это не приводило к изменениям или отставкам.

Больница Шарите. Часть 1

Иллюстрация. ШаритеОсенью 1709 прусский король Фридрих I отправился в восточнопрусский город Мариенвердер для встречи с Петром I для переговоров по российской позиции в Северной войне и Войне за испанское наследство. Во время своего путешествия по Восточной Пруссии он увидел последствия разразившейся летом эпидемии чумы. унесшей 200 000 человек. Под глубоким впечатлением от увиденного по возвращении в Берлин он подписывает указ об учреждении чумного дома. Под будущую карантинную больницу он выделил королевскую землю за городской чертой у Шпандауских ворот.

В 1710 здание открылось, но к этому моменту эпидемия довольно быстро сошла на нет. Чтобы 2-этажная больница с её 400 койками не простаивала, её сделали одновременно приютом для бездомных, незаконнорожденных и проституток, и домом престарелых. В 1713 больница стала служить и военным госпиталем, где военные хирурги начинали свою карьеру.

В 1727 Фридрих Вильгельм I одобрил предложение о том, «чтобы гражданский и военный госпиталь были учреждены в Гарнизонном госпитале у Шпандауских ворот для обращения с гражданами и солдатами». И король собственной рукой на соответствующем документе написал «здание следует называть charité». Само название charité в переводе с французского означает благотворительность. 

Общая больница Вены

Иллюстрация. Общая больница ВеныИмператор Иосиф II занимался вопросами общественного здравоохранения и медицинского образования более, чем другие правители Австро-венгерской империи до и после него. Создание Общей больницы Вены было его любимым личным проектом. Она стала одним наиболее известных медицинских институтов Европы и домом для Венской медицинской школы. Правда к этому поворотном моменту её история уже насчитывала почти 100 лет.  

В 1686 после окончания османской осады Вены доктор Иоганн Франк пожертвовал деньги и свою землю на Альзер штрассе для создания госпиталя. Но денег для постройки всех зданий не хватило и часть ветеранов войны и их семей были размещены в существующей инфекционной больнице. В 1693 император Леопольд I выделил деньги на создание крупной больницы на 1042 человека для бедняков и инвалидов (инвалидами тогда называли всех раненых на войне солдат независимо от степени тяжести ранений и ветеранов войны, не имеющих средств для жизни).

В 1724 в больнице располагалось уже 1740 пациентов. Дальнейшее расширение больницы стало возможно благодаря барону Фердинанду фон Тавонату, который завещал часть своего состояния в пользу бывших солдат. В результате можно было достроить уже начатое здание для семейных пар и овдовевших (теперь его называют Тавонатхоф). В 1733 были построены новые больничное, служебное ремесленное здания. 

Сен-Лазар. Часть 2

Иллюстрация. Сен-Лазар 2С конца 1830-х в парижской медицинской системе возникло разделение потоков больных венерическими болезнями. В больницы Миди и Лурсин направлялись мужчины и женщины с т.н. «незаслуженными» венерическими болезнями, когда заражение происходило случайно, а в открывшийся в тюрьме Сен-Лазар лазарет отправлялись женщины лёгкого поведения с «заслуженными» болезнями. Как можно заметить, по тем временам мужчины вроде как и не были виноваты в распространении сифилиса и других болезней.

Лазарет Сен-Лазара мог принять на лечение до 360 женщин, в год количество пациентов превышало тысячу. Учреждение нередко было переполнено и крайне недоукомплектовано врачами, чьи методы гинекологического осмотра были признаны антисанитарными и опасными. Например, длительное время речи об использовании индивидуальных зеркал или хотя бы обработке использованных не было вовсе. Такое положение дел сохранялось до 1888, когда после ряда реформ, лазарет стал всемирно признанным безопасным центром исследований и лечения венерических заболеваний.

Сен-Лазар. Часть 1

Иллюстрация. Сен-ЛазарНа страницах романов Ги де Мопассана мне неоднократно встречались отсылки на некое учреждение, «Сен-Лазар», где иногда проводили время женщины лёгкого поведения или которым угрожали уязвлённые любовники. Будучи увлечённым сюжетом, я не вникал в тонкости парижской жизни XIX века. Но после знакомства с историей дерматовенерологии романы Мопассана заиграли новыми гранями. Тюрьма-больница Сен-Лазар оказалась ещё более одиозным местом, чем венерические больницы Миди и Лурсин.

Происхождение Сен-Лазара [монастыря св.Лазаря] восходит к XI веку и считается, что его заложил Людовик VII. В ту далекую эпоху Сен-Лазар был известным заведением для прокажённых. Он был построен на руинах древнего аббатства Сен-Лоран, разрушенного норманами в 886. Этот приют для прокажённых был в то время хорошо известен и пользовался защитой и финансовой помощью многих государей. Он лежал на пути из Парижа в Сен-Дени, и его часто посещали великие люди того времени. Но сама колония прокажённых была открыта только для больных из Парижа и, в исключительных случаях, для пекарей со всего королевства.

RSS-материал