До 1792 больные венерическими болезнями несколько хаотично распределялись по имеющимся лечебным учреждениями Парижа. С определенной долей условности в Отель-Дьё, Сальпетриер и Бисетр направляли мужчин и женщин, а в хосписе Вожирар обычно лечили беременных и дети. Отдельных специализированных отделений для подобных больных не было и они занимали место среди остальных страждущих лечения.

В августе 1785 Людовик XVI подписал указ об основании больницы почти на 200 коек для венерических пациентов, впрочем, без точного указания места для нового здания. Выбор пал на монастырь капуцинов предместья Сен-Жак. В 1792 была открыта «Больница капуцинов» или как её начали именовать «Венерической больницей». Первыми её пациентами стали взрослые пациенты из Бисетра, затем няньки и «испорченные» (то есть страдающие венерическими заболеваниями) дети, выписанные из хосписа Вожирар. В 1802 в больнице было 550 коек, а к 1820 их число выросло до 589.

Первая французская революция вдохнула новую, дерматологическую жизнь в стены больницы св.Людовика, которую уже было хотели снести. Вторая французская революция послужила отправной точкой для начала утверждения дерматовенерологии, как отдельной специальности. В июле 1830 Виктор де Брольи, благодаря своей близости к Доктринёрам, получил пост министра публичного образования и создал комиссию, целью которой было изучение состояния медицинского факультета Парижа и всех мало-мальски связанных с ним структур.

Среди прочего комиссия заключила, что качество образования на факультете недостаточное, несмотря на наличие нескольких специализированных кафедр. Тем не менее, отчёта комиссии было недостаточно для создания специализированных кафедр, в том числе по дерматовенерологии. Изучение сифилидологии и дерматологии было ограничено дополнительными курсами. Лоран Казенаве и потом Альфред Арди отвечали за дерматологию, на курс сифилитических болезней был назначен хирург Аристид Верней. 

Дерматологическое наследие Жан-Луи Алибера не было ограничено совершенствованием собственных знаний и улучшением условий для пациентов. Значительная часть его деятельности нашла продолжение в талантливых учениках и последователях. Они, как и их предшественник, стремились улучшить диагностические методы и понимание кожных болезней. Кроме того, они продолжали созидательную деятельность для развития своей специальности. 

Конечно, не обошлось без научных споров. Самым продолжительным и значительным был спор о классификации кожной сыпи. Алибер придумал свою доктрину и классификацию кожных болезней на основе довольно популярного на то время подхода Карла Линнея и оформил это в виде дерева дерматозов, где болезни были разделены на классы и рода и были представлены в виде ветвей. Для своего времени эстетическая составляющая визуального воплощения была впечатляющей, научная составляющая - спорной.

Бытовые условия пациентов в больнице св.Людовика с годами более-менее улучшались, тем не менее назвать больницу желанным для посещения местом назвать было трудно. Длительное ожидание и условия приема, конечно, отпугивали часть страждущих, но за отсутствием выбора приходилось мириться с таким положением вещей. 

В течение длительного времени из-за монополии больницы в области дерматологии на консультации в её стены стабильно стекалось большое число пациентов. В течение всего XIX века число пациентов, консультируемых в больнице постоянно увеличивалось. Например, в 1859 больницу посетило 60000 пациентов, а в 1880 уже 90000. Почти каждое утро ко входу в больницу приходило до 500 пациентов и далеко не все успевали получить аудиенцию у врача. К 1894 среднее число консультаций составляло 305 в день. 

Экстерн больницы св.Людовика де ла Сибути писал в 1811: «Эта больница построенная Анри IV, прекрасно расположена, она хорошо вентилируется, окружена дворами и обширными ухоженными садами, которые служат местом прогулок для пациентов. Она предназначена для кожных заболеваний и скрофулёзных заболеваний, она также принимает всех публичных женщин правого берега Сены». Но всё ли было так чинно и благородно, как это описал парижский врач.

Специализация и совершенствование материальной базы больницы св. Людовика неразрывно связана с бароном Жан-Луи Алибером. Он начал свою работу в 1801 и видел в больнице нечто больше, чем просто место изоляции больных. Больница, по его представлению, должна была совмещать деятельность по лечению пациентов и по образованию врачей. Он видел перспективы в слиянии научной и клинической работы и посвятил себя кожным болезням, преподавание которых ещё не велось на медицинском факультете.

Больница св.Людовика – место рождения больничной дерматовенерологии Франции. Место настолько знаковое, что едва ли можно найти французского дерматолога, который хотя бы несколько дней или несколько часов не слушал лекции или не участвовал в обходе в этой больнице. Она уже не раз фигурировала в исторических заметках в качестве декораций, на фоне которых происходили важные открытия, велись упорные научные споры и сменялись люди и идеи. Но история самой больницы сама по себе примечательна и позволяет проследить, как появилась и менялась дерматовенерология под влиянием изменений в медицине и в стране. 

Своему возникновению больница обязана очередному появлению чумы в галльских землях. В 1606 она пришла в Париж, и, спасаясь от неё, король Анри IV и его двор бежали в замок Фонтенбло. Глава самой крупной парижской больницы Отель-Дьё, традиционно используемой для больных чумой, также предпочел спастись бегством. Заболевшие чумой оказывались в довольно сомнительных условиях (малое количество кроватей, скученность, больные с другими нозологиями) и могли надеяться, разве что, на высшие силы.

Сказав «А» в предыдущей заметке, было бы крайне не логично не сказать «Б» в следующей. Ведь линии на коже прочертил не только дерматолог Альфред Блашко, но и анатом Карл Лангер. Хотя признание важности открытия этих линий пришло намного позже признания других его работ.  

Карл Лангер родился 1819 года в Вене в чешской семье, где он был старшим из шестнадцати братьев и сестер. Его отец происходил из Эгерланда (Хебско), что расположен на северо-западе современной Чехии. По профессии отец был военным бухгалтером, поэтому семье часто приходилось менять место жительства. Мать Лангера происходила из семьи среднего класса из Пльзена. Когда в 1849 отец умер в Кракове от холеры, Лангер стал главой семьи для братьев и сестер и поддерживал их образование.

Альфред Блашко родился в 1858 в Бранденбургском городке Бад-Фрайенвальде в семье Германа Блашко и Бабетты Маннгеймер. Отец Альфреда был врачом и происходил из одной из старинных еврейских семей.

Со временем Герман стал одним из сановников города и стал членом медицинского совета, но в 1871 была основана Германская империя и либеральный политический климат в маленьком городке на Одере изменился. Не желая подвергать своих жену и 4 детей антисемитизму, он переехал в Берлин. 

Аугусто Дюкрей родился в Неаполе в 1860, в семье швейцарца Джузеппе Дюкрея и неаполитанки Амалии Маццони. Он поступил на факультет медицины и хирургии, неаполитанского университета имени Фридриха II, одного из старейших университетов мира. Во время учёбы он проявил себя талантливым учеником - заслужил диплом с отличием по химии и признание заслуг на конкурсе по зоологии. 

После окончания университета в 22 года он сразу же обратился к изучению дерматологии и венерологии в университетской клинике Неаполя под руководством Томмазо Де Амичиса. Работа в Неаполе давала Дюкрею большой простор для реализации - разнообразные сложные задачи, связанные с прогрессом бактериологии и лабораторных исследований, на фоне набирающей силу борьбы с венерическими заболеваниями. В 1884 после окончания учёбы и прохождения конкурса он был оставлен при дерматологической клинике в качестве ассистента, а затем был повышен в должности до штатного сотрудника.

Если говорить об исторических личностях, связанных с островом Эльба, то на первом месте, затмевая всех, расположится Наполеон Бонапарт, находившийся там в ссылке. А вот дальше всё не так однозначно. С историей острова связан и Козимо I Медичи, и Филипп II Испанский, и герой этой заметки, Витторио Мибелли. 

Он родился в 1860 году в Портоферрайо, главном городе острова. Ещё в детстве он остался сиротой, но, к счастью, его любезно приютил дядя по материнской линии, профессор Фаласки из Сиенского университета.

После окончания средней школы Витторио продолжил образование на медицинском факультете этого университета и в возрасте 21 года «с отличием» завершил учёбу медицине и хирургии.

После получения разрешения на медицинскую практику он стал работать участковым врачом в г. Витербо, ревностно выполняя свои обязанности с 1883 по 1886.