Используя новый набор аутоантигенов, исследователи показали, что иммуноглобулин G4 (IgG4) анти-глиадиновое аутоантитело может предоставить полезную информацию для диагностики и прогноза псориаза. "Мы изучаем маркеры, которые могли бы предсказать, кто заболеет псориазом, а кто нет, и кто может быть подвержен риску развития сопутствующих заболеваний", - говорит соавтор исследования Стивен К. Тайринг, профессор клинической дерматологии, микробиологии/молекулярной генетики и внутренней медицины в медицинском научном центре Университета Техаса. Идентификация анти-глиадинового аутоантитела IgG4 и его потенциальной роли в псориазе потребовала создания нового, первого, специфичного для псориаза 75-антигенного аутоантигенового массива. Исследователи разместили эти аутоантигены на чипе и применили сыворотку, полученную из Клиники Доктора Тайринга. Использование сыворотки более практично, чем культуры или биопсии, которые могут иметь или не иметь прогностическую ценность. В отличие от биопсии кожи пациенты не возражают против взятия сыворотки, потому что начало биологической терапии требует первоначального взятия крови. Анализ сыворотки с помощью чипа с панелью антигенов может в будущем быть поставлен на серийный поток и предсказывать как пациент будет реагировать на тот или иной препарат и у кого из пациентов с псориазом разовьются сопутствующие (коморбидные) заболевания. Исследователи впервые провели скрининг белковых массивов с образцами от 12 пациентов с псориазом и 12 людей без псориаза. Для подтверждения этих результатов команда использовала методы ИФА, чтобы подтвердить, что уровни анти-глиадиновых аутоантител IgG4 в независимой когорте из 73 пациентов с псориазом были значительно выше соответствующих уровней у 75 здоровых лиц и у 10 пациентов с атопическим дерматитом. Ранее, в июне 2019 года было опубликовано исследование с использованием аналогичного массива аутоантигенов для идентификации двух новых аутоантител — LL37 и ADAMTSL5, ассоциированных с псориатическим артритом. Оба аутоантитела повышены у пациентов с псориатическим артритом и коррелируют с активностью псориаза. В результате можно предсказать, у каких пациентов с псориазом разовьется псориатический артрит. Исследователи обнаружили, что уровни анти-глиадиновых аутоантител IgG4 не только позволяют отличать сыворотку пациента с псориазом от сыворотки здоровых людей. Их уровни коррелируют с площадью поражения при псориазе и показателем индекса тяжести (PASI). Кроме прогнозирования псориатического артрита исследователи планируют использовать массив аутоантигенов для изучения других сопутствующих псориазу заболеваний, таких как метаболический синдром. На протяжении десятилетий признавалось, что псориатический артрит развивается у трети пациентов с псориазом. В будущем микрочип антигена может позволить врачам выявлять пациентов с риском развития псориатического артрита и с помощью лекарств предотвращать его. Если этим способом также удастся предсказывать и другие сопутствующие заболевания, то дерматологи совместно с врачами первичного звена смогут предотвращать развитие таких сопутствующих заболеваний как сердечно-сосудистые и диабет, которые также связаны с тяжелым псориазом. В настоящее время авторы разрабатывают аналогичный чип для атопического дерматита и уже накопили предварительные данные.

Дизестезия кожи головы представляет собой аномальные ощущения на коже головы при отсутствии основного первичного дерматологического расстройства. Первоначально приписываемые психиатрическим расстройствам, симптомы дизестезии кожи головы впоследствии были описаны в связи с лежащим в основе цервикальным дегенеративным заболеванием межпозвоночных дисков с компенсаторным вспомогательным напряжением мышц шеи на затылочно-фронтальной мышце/апоневрозе волосистой части головы. Предполагаемый механизм сродни парестетической ноталгии / мералгии. В ретроспективном обзоре 65 пациентов с дизестезией волосистой части головы 28 из 29 пациентов, у которых были рентгенограммы шейного отдела позвоночника, прочитанные нейрорадиологом, имели некоторую степень дегенерации шейного отдела позвоночника. Лечение топическим или пероральным габапентином в комбинации с физиотерапией показало умеренное или полное улучшение в 34% случаев. В этом небольшом исследовании было достигнуто некоторое успешное лечение дизестезии кожи головы с помощью физиотерапевтической терапии и местного или перорального габапентина. Однако необходимы более крупные исследования.

Низкодозированный пероральный миноксидил (0,25 мг в день) успешно применяется в комбинации со спиронолактоном при лечении выпадения волос по женскому типу. Было показано, что пероральный миноксидил (5 мг в день) эффективен при выпадении волос по мужскому типу. Целью данного исследования была оценка эффективности и безопасности применения низких доз сублингвального миноксидила (0,45 мг в сутки) при мужском и женском типах выпадения волос. Сублингвальное введение обходит печеночный метаболизм, тем самым повышая биодоступность по сравнению с пероральным введением. 64 пациента с мужским (n=33) и женским (n=31) типом выпадения волос получали сублингвальный миноксидил по 0,45 мг ежедневно в течение не менее 6 месяцев. У 19 из 64 пациентов через 3 месяца доза была увеличена до 0,9 мг. Средний балл по шкале Синклера на исходном уровне составил 2,77, который снизился на 0,33 через 3 месяца, на 0,53 через 6 месяцев, на 0,81 через 9 месяцев и на 1,07 через 12 месяцев. Результаты были одинаковыми как для мужской, так и для женской подгрупп. За 6 месяцев среднее систолическое артериальное давление снизилось со 126 мм рт.ст. до 121 мм рт. ст., а среднее диастолическое-с 77 мм рт. ст. до 76 мм рт. ст. Наиболее распространенным побочным эффектом был легкий гипертрихоз у 12,5% женщин; 7,8% пациентов сообщили о легком постуральном головокружении. Хотя необходимы более крупные плацебо-контролируемые исследования, эти данные свидетельствуют о том, что сублингвальный миноксидил в дозе 0,45 мг в сутки был эффективен и имел приемлемый профиль безопасности у пациентов с мужским или женским типом выпадения волос.

При использовании базы данных Explorys показатели сопутствующих заболеваний у пациентов с детской очаговой алопецией (n=3510) были сопоставлены с показателями этих сопутствующих заболеваний у детей без алопеции (n=8 314 220). Наиболее распространенными сопутствующими заболеваниями были атопический дерматит (17,4% против 2,2% контроля, или относительный риск, ОР - 9,2), анемия (7,7% против 2,4% контроля, или ОР - 3,4), ожирение (5,7% против 1,1% контроля, или ОР - 5,6), дефицит витамина D (5,1% против 0,4% контроля, или ОР - 14,7), гипотиреоз (2,6% против 0,2% контроля, или ОР - 12, 95%), псориаз (1,4% против 0,07% контроля, или ОР - 20,6), гиперлипидемия (1,4% против 0,2% контроля, или ОР - 5,9) и депрессия (2,6% против 0,6% контроля, или ОР - 4,8). Врачи должны быть осведомлены о аутоиммунных и метаболических заболеваниях, сопутствующих детской очаговой алопеции, чтобы быстро распознавать их симптомы и применять мультидисциплинарные подходы в лечении этих пациентов. Сопутствующие заболевания повышают материальные затраты в здравоохранении, усложняют лечение и ухудшают результаты лечения. Выявление и лечение коморбидных состояний у пациентов с детской очаговой алопецией способствует улучшению результатов лечения. Результаты этого исследования свидетельствуют о том, что дети с очаговой алопецией чаще страдают определенными аутоиммунными и метаболическими нарушениями, чем общая педиатрическая популяция.

Кожные заболевания широко распространены среди взрослых в возрасте 70 лет и старше, причем 75,7% людей в этом возрастном диапазоне сообщают по крайней мере об одном кожном заболевании, требующем лечения или последующего наблюдения, говорится в исследовании, проведенном в Финляндии. Исследователи изучили данные о 552 взрослых людях в возрасте от 70 до 93 лет, которые прошли обследование кожи всего тела у дерматолога. В целом 39,1% участников имели 3 и более кожных заболеваний. Наиболее распространенными состояниями, выявленными дерматологами, были микоз стоп (48,6%), онихомикоз (29,9%), розацеа (25,6%), актинический кератоз (22,3%) и астеатотическая (сухая) экзема (20,8%). "Это исследование подчеркивает важность оценки состояния кожи всего тела у пожилых пациентов, поскольку кожные заболевания часто встречаются в этой возрастной группе", - сказал ведущий автор исследования доктор Суви-Пайвикки Синикумпу из Университетской больницы Оулу. В общей сложности у 28 человек (5%) в исследовании была диагностирована базально-клеточная карцинома, в то время как у 9 была диагностирована болезнь Боуэна, у 2 - плоскоклеточная карцинома и у 3 -злокачественная меланома. Однако доброкачественные опухоли встречались чаще: 78,8% имели по крайней мере 1 очаг себорейного кератоза, а 15,8% - не менее 50. Кроме того, 69,5% больных имели сенильное лентиго, 63,2% - вишневые ангиомы и 50,1% - меланоцитарные невусы. 7,4% исследуемой группы имели более 50 меланоцитарных невусов. Исследователи также выявили половые различия в находках кожи. Себорейный дерматит, нуммулярная экзема, микоз стоп, онихомикоз, фолликулит и актинический кератоз чаще встречались у мужчин. Астеатотическая экзема, вишневые ангиомы и сенильное лентиго чаще встречались у женщин. В целом, 43,1% исследуемой группы имели по крайней мере одно достаточно серьезное кожное заболевание, требующее лечения у врача, и 32,6% имели дерматоз, поддающийся самолечению. Одним из ограничений исследования является то, что частота явок была низкой: 1239 человек были приглашены для участия в клинических исследованиях, и только 552 человека получили полное обследование кожи тела, отмечают исследователи. Тем не менее, результаты подчеркивают важность этих обследований кожи всего тела для пожилых людей. В частности, совокупное многолетнее воздействие ультрафиолетового излучения может увеличить риск развития меланомы и рака кожи. Кроме того, кожа с возрастом становится более сухой и слабой, что делает людей более склонными к дерматиту, зуду и другим кожным заболеваниям, которые могут потребовать лечения, добавил доктор Суви-Пайвикки Синикумпу.

Хотя часто достаточно только местного лечения, чтобы контролировать свое заболевание, пациенты с псориазом могут нуждаться в более интенсивном лечении (фототерапия и/или системное лечение). Однако у детей, подростков и молодых взрослых пациентов мало что известно о продолжительности только местного лечения и времени до перехода на системное лечение. В проспективном наблюдательном когортном исследовании с использованием регистра Child-CAPTURE авторы отметили, что в течение периода исследования (с 2008 по 2018 год) из 448 детей с псориазом 62,3% (n=279) оставались на топической терапии, 14,3% (n=64) переключились на фототерапию и 23,4% (n=105) начали системную терапию. Среднее время от начала псориаза до прекращения исключительно местного лечения составило 7,3 года, а до перехода на системную терапию - 10,8 лет среди всех детей с псориазом, и 9,7 года среди пациентов с умеренным и тяжелым псориазом на момент первого визита, что, по мнению авторов, кажется длительным и, возможно, может указывать на то, что системное лечение у детей с псориазом следует начинать раньше, особенно учитывая растущие данные о безопасности метотрексата и биологических препаратов. Авторы считают, что период до перехода с местной на системную терапию у детей, подростков и молодых взрослых пациентов с псориазом неоправданно длительный.

В последнее время дерматофитные инфекции в Индии приобрели заметную резистентность к традиционным антимикотическим препаратам. При отсутствии клинических испытаний для определения эффективности четырех основных пероральных противогрибковых препаратов было проведено соответствующее исследование. 200 пациентов с подтвержденным микроскопией хроническим и рецидивирующим дерматомикозом туловища, крупных складок и лица были рандомизированы поровну в 4 группы (по 50 пациентов в каждой), получавших лечение в суточной дозе флуконазолом 5 мг/кг, гризеофульвином 10 мг/кг, итраконазолом 5 мг/кг или тербинафином 7,5 мг / кг.

Через 4 недели все препараты были одинаково неэффективны, причем частота излечения составляла 8% или менее. Через 8 недель число вылеченных пациентов было следующим: флуконазол 21 (42%), гризеофульвин 7 (14%), итраконазол 33 (66%) и Тербинафин 14 пациентов (28%). Итраконазол по эффективности превосходил флуконазол, гризеофульвин и тербинафин. Один пациент, принимавший итраконазол, прекратил лечение из-за повышения трансаминаз. Частота рецидивов после 4 и 8 недель лечения четырьмя методами лечения не отличалась.

Это исследование подтверждает клиническое наблюдение многих дерматологов в Индии, что когда-то высокоэффективный тербинафин теряет свою эффективность при дерматофитных инфекциях. Полученные результаты показывают ограниченную эффективность всех четырех противогрибковых препаратов. Итраконазол является наиболее эффективным препаратом при дерматофитии в Индии, за которым следуют флуконазол (ежедневно), тербинафин и затем гризеофульвин.

Исследователи из Бостона (США) проанализировали базы медицинских данных Optum Clinformatics Data Mart, IBM MarketScan Research Database и Medicare для сравнения частоты встречаемости буллезного пемфигоида у больных сахарным диабетом 2 типа, принимавших ингибиторы дипептидилпептидазы-4 (ДПП-4) и принимавших производные сульфонилмочевины второго поколения. На Российском рынке среди представителей группы ДПП-4 имеются такие препараты, как Галвус (вилдаглиптин), Янувия (ситаглиптин), Онглиза (саксаглиптин), Тражента (линоглиптин). Буллезный пемфигоид, оцененный по диагностическим кодам, послужил первичным исходом для 1 664 880 пациентов, начавших лечение во время исследования. Мужчин и женщин было равное количество. Средний возраст пациентов в обеих группах составил 63,9 года. Результаты показали, что ингибиторы ДПП-4 дают 0,42 случая буллезного пемфигоида на 1000 человеко-лет по сравнению с 0,31 случая на 1000 человеко-лет для сульфонилмочевины (относительный риск, ОР = 1,42). Согласно полученным данным, эта разница была более выражена у лиц старше 65 лет. В этой возрастной группе буллезный пемфигоид встречался с частотой 0,79 на 1000 человеко-лет в группе ДПП-4 и 0,49 на 1000 человеко-лет в группе сульфонилмочевины (ОР = 1,62). Представители белой расы в группе ДПП-4 также имели повышенный риск по сравнению с пациентами других рас (0,93 против 0,54 на 1000 человеко-лет; ОР = 1,70), как и те, кто лечился линаглиптином (1,20 против 0,55 на 1000 человеко-лет; ОР = 1,68). «Это исследование показало, что пациенты, которые начали терапию ингибиторами ДПП-4, имели более высокий риск буллезного пемфигоида, чем те, кто начал терапию сульфонилмочевиной второго поколения», - пишут исследователи. "Клиницисты должны быть осведомлены об этом редком неблагоприятном эффекте ингибиторов ДПП-4 в подгруппах пациентов, которые являются либо пожилыми, либо лицами белой расы, либо потребителями линаглиптина.”

Комбинированные методы лечения, которые объединяют более старые, показали большие перспективы в лечении келоидов. Хотя нет широкого консенсуса относительно наилучших комбинированных методов лечения келоидных поражений, многие специалисты во всем мире независимо используют и экспериментируют с комбинациями старых и новых методов лечения, многие из которых доказывают свою эффективность. Своим опытом лечения келоидов поделился Дэвид М. Озог, доктор медицины, заведующий кафедрой дерматологии, директор отделения косметической дерматологии и дерматологической хирургии в Госпитале Генри Форда, Детройт. Келоиды трудно поддаются лечению, и поэтому, чтобы достичь оптимальных клинических результатов многие клиницисты обычно комбинируют ряд различных методов лечения и методов доставки. Однако в настоящее время нет единого мнения о том, какие из них являются наиболее эффективными комбинированными методами лечения келоидов и при каких анатомических локализациях. Лечение келоидов всегда было комплексным и включало широкий спектр методов лечения, начиная от более традиционных хирургических процедур и заканчивая внутриочаговыми или местными средствами, радиацией, ботулиническим токсином и энергетическими устройствами. Хотя многие из этих методов лечения могут хорошо работать при лечении келоидов в качестве монотерапии, именно умные комбинации этих подходов к лечению и то, как они оптимально доставляются, в последнее время стали несколько революционными в келоидной терапии. Келоиды Озог обычно лечит либо комбинацией импульсного лазера на красителях (при последующем инъекционном введении препаратов), либо фракционным абляционным лазером (при последующем местном применении препаратов) перед применением кортикостероидов или 5-фторурацила, что позволяет лекарству проникать гораздо глубже и более последовательно в келоид. При резистентных келоидах доктор Озог может выполнить традиционное хирургическое иссечение с последующим применением различных комбинированных методов лечения, включая лазер, инъекцию стероидов и/или 5-фторурацила, и/или местную лучевую терапию. При болезненных келоидах и особенно тех, которые расположены на туловище, доктор Озог обнаружил, что предварительная обработка этих повреждений импульсным лазером на красителях или CO2-лазером из-за создаваемого отека тканей позволяет быстрее и эффективнее доставлять в келоид стероиды или 5-фторурацил. Другие ведущие специалисты по всему миру также в настоящее время используют аналогичные комбинированные методы лечения и достигают аналогичных положительных клинических результатов. Маттео Клементони, доктор медицины, Милан, Италия, добился замечательных клинических результатов с помощью CO2-лазера с последующей комбинацией ботулинического токсина, стероидов и 5-фторурацила, нанесенных местно на кожу. Доставка местных лекарств к келоиду гораздо эффективнее и быстрее через микроканалы, созданные CO2-лазером, говорит он. Положительный отклик на эти новые и экспериментальные методы лечения, независимо проводимые специалистами по всему миру, свидетельствует об их эффективности и укрепляет их место в келоидотерапии. Еще один интересный подход к лечению, впервые предложенный Сомешем Гуптой, доктором медицины, Нью-Дели, Индия, сочетает в себе радиочастотную энергию с доставкой стероидов и 5-фторурацила одновременно. По словам доктора Озога, новое лечение с использованием изолированных зондов защищает внешнюю кожу над келоидом от тепла, производимого радиочастотным устройством, помогая предотвратить любые нежелательные пигментные изменения, и позволяет клиницисту доставлять радиочастотные волны к сердцевине келоида, одновременно постепенно доставляя лекарства, выбранные для лечения. Для ушных келоидов по-прежнему широко используется хирургическое вмешательство с последующим лечением стероидами или 5-фторурацилом. Одним из новых достижений в области келоидных исследований, выявленных в недавнем исследовании Ардешира Баята, доктора медицины из Манчестерского университета, Великобритания, было то, что гипертрофические рубцы и келоидные рубцы очень сильно отличаются друг от друга и что существуют специфические биомаркеры, которые могут помочь клиницистам дифференцировать их. Существуют отчетливые молекулярные различия между келоидами различных анатомических локализаций, и эти повреждения ведут себя по-разному у одного и того же пациента в зависимости от места их возникновения. Многие специалисты со всего мира в настоящее время используют комбинации энергетических устройств и лекарств, будь то цитотоксические препараты, стероиды или даже ботулинический токсин. Новые и захватывающие комбинации методов лечения в сочетании с умными методами доставки лекарств - вот что создает разницу в эффекте и позволяет нам достичь исключительных клинических результатов”, - говорит доктор Озог

Результаты ретроспективного исследования показывают, что антидепрессивный эффект ботулинического токсина (БТ) не зависит от места инъекции и показаний, по которым он используется. В целом исследователи проанализировали 174 243 сообщения, которые были разделены на 8 связанных с лечением групп в зависимости от показаний к применению БТ. Каждая группа была сопоставлена с контрольными группами, у которых были разные методы лечения по одним и тем же показаниям. Почти во всех группах лечения сообщения о депрессии и связанных с депрессией побочных явлениях были значительно ниже среди тех, кто получал БТ, по сравнению с контролем: для тех, кто получал инъекции БТ в лицевые мышцы с косметическими целями отношение шансов сообщения составило 0,46, в лицевые и головные мышцы при мигрени - 0,60, в верхние и нижние конечности при спазмах и спастичности - 0,28, в мышцы шеи при кривошее и болях в шее - 0,30, в мышцы век при блефароспазме - 0,13 и подмышечные складки и ладони при гипергидрозе - 0,12. Не было случаев депрессии или связанных с депрессией нежелательных явлений среди тех, кто получал БТ по поводу сиалореи (чрезмерное слюноотделение) с инъекциями в околоушные и подчелюстные железы, и было уменьшено количество сообщений о депрессии среди тех, кто получал инъекции в детрузорные мышцы при неврологических расстройствах и расстройствах мочевого пузыря. «БТ может иметь эффекты, выходящие за пределы локального эффекта, наблюдаемого вблизи места инъекции. Введение БТ при спазмах и спастичности, чрезмерном потоотделении, мигрени, расстройствах мочевого пузыря, блефароспазме или сиалорее может привести к снижению депрессии и улучшению системных неврологических эффектов. Тяжелая депрессия остается очень трудным состоянием для лечения. Существующие антидепрессанты обладают опасными побочными эффектами, начало терапевтического действия задерживается как минимум на месяц, а приверженность к препарату не оптимальна. Поэтому поиск новых способов лечения депрессии имеет решающее значение. БТ открывает новый физиологический механизм, который способен уменьшить депрессию. Необходимо в будущих исследованиях провести поиск зон введения БТ с наибольшим антидепрессивным эффектом" - сказал соавтор исследования доктор Рубен Абагян. "Предыдущие исследования показали, что БТ, введенный в область лба, может улучшить симптомы депрессии. Исследования были небольшими и ограничивались лечением только глабеллярной области. Это большое ретроспективное исследование показывает, что БТ, введенный в другие области, такие как шея, подмышки, мочевой пузырь, кисти рук и ноги, также может оказывать антидепрессивное действие. Использование БТ в качестве антидепрессанта должно быть изучено дополнительно и может стать инструментом для пациентов, которые плохо реагируют на традиционные антидепрессанты", - сказала эксперт в области психиатрии Мишель Магид. В своей работе авторы предложили несколько возможных механизмов антидепрессивного действия БТ, включая транснейронный транспорт в части ЦНС, который регулирует настроение и эмоции, системное распределение, распределенную память мышечного стресса и эффективность в лечении первичных показаний. Хотя механизм действия не совсем понятен, доктор Магид отметила, что это может быть устранение соматических симптомов, которые способствуют улучшению настроения. «Вполне возможно, что облегчение психологического стресса, связанного со спазмами шеи, чрезмерным потоотделением и другими расстройствами, может вызвать антидепрессивные эффекты. Однако также возможно, что депрессия актуализируется рядом соматических симптомов, например болями в теле, бессонницей, потливостью. Устраняя соматические симптомы, можно также устранить коррелирующую дисрегуляцию настроения», - сказала она. «Исследование определенно поднимает много вопросов, особенно об очевидных множественных механизмах действия БТ, которые мы еще не понимаем. Я считаю, что это придает большое доверие использованию БТ для лечения депрессии и, безусловно, подтверждает необходимость более надежных клинических испытаний для этого показания. Есть, по-видимому, другие фармакологические пути, которые мы должны исследовать в лечении депрессии", сказал Марк Рубин, доктор медицинских наук, косметолог-дерматолог, практикующий в Беверли-Хиллз, Калифорния.